Без поводка

Без поводка

— Кстати, ты вообще понимаешь, о чем эта песня? Бессмыслица какая-то. Все в кучу смешал — лабрадора, Гибралтар, птицу какую-то в белых кружевах… Чушь полная, а песня классная. Любишь Бутусова?

— Люблю. И не чушь, а поэтика и сюрреализм. Ты слушать меня будешь?

— Буду-буду. Давай ещё кир-рояля закажем, и рассказывай про собаку свою. Сюр какой-то действительно: я тебя про мужика спрашиваю, а ты мне  про лабрадора…

— А ты перебивай меньше, быстрее поймёшь. Значит, у меня лабрадор. Здоровенный! Месяц назад купила. Я его на поводке гулять вывожу, и он меня так за собой мотает — непонятно, кто кого выгуливает. Неделю я  за ним помоталась по площадке, ну и надоело мне. Сняла с него поводок и говорю ему: «Если ты умный, ты и без поводка не убежишь, а если дурак, так ты мне и не нужен».

— Сбежал?

— Нет. Умный оказался. Без поводка послушнее, чем с поводком. Побегает, дела свои сделает,  возвращается, ещё и смотрит так… С благодарностью. Как в том анекдоте: ты ко мне по-человечески, и я к тебе по-человечески…

• Всё?

— Всё.

— Ага. Понятнее, чем у Бутусова, но ненамного. То есть ты считаешь, что я Ваську на поводке держу?

— Заметь, не я это сказала.

— Да ты с ума сошла, Саш! Какой поводок? Он год назад когда с катушек съехал, пол-Москвы перетрахал, я его что, в клетку посадила и от тела отлучила? Ну то есть сначала, конечно… Но потом-то простила…

— Не простила ты, Маруся. Не простила. У тебя на лице написано, что помнишь все и забывать не собираешься.

— А как это можно забыть, Саша, как? Когда он под утро приходил и от него чужими женщинами пахло? А он и не скрывал даже особо. Знаешь, что он мне тогда говорил? «Я самец и мне время от времени надо чувствовать себя самцом».  Самец он, Саш, понимаешь? И плевать ему на меня, на детей…

— Маруся, ты или прости или разводись. Нельзя так жить — ты с обидой, он с виной… Какая это жизнь?

— А дети, Саш? Тебе легко говорить: разводись… Своих роди, потом советуй…

— Маруся…

— Ох, Саша, прости, ради Бога… Выпила лишнего, меня и понесло… Я ж год не пила…  Прости…

— Ладно, Маруся, проехали. Сейчас-то ты чего запаниковала? Не гуляет же вроде?

— Саш, чувствую я, сорвётся он вот-вот. В интернете сидит ночами. И взгляд опять у него такой стал… Голодный…

— А с сексом как у вас?

— Да… Тоже, как в анекдоте: реже, чем Новый год бывает. Я ж мелкого кормлю, все время встаю к нему ночью. И Дашка ещё без меня не засыпает… В общем, я сейчас на роль любовницы никак не гожусь, так, кормящая мамаша… Вот он и начал беситься снова. А ты — поводок… Гон у него. Гон.

— Маруся, не пей больше, ты же кормишь… Ну что ты творишь?  Дети при чем?

— Дети? Дети при мне, Саша. А ему до детей дела нет. Ему ни до кого, кроме себя, дела нет…

— Так, подруга, ну-ка, возьми себя в руки. Если он у тебя такой самец, зачем второго родила? Ты же знаешь, семью с помощью детей не сохранить.

— Знаю… Ну это у нас такое бурное примирение было, что Данька  появился… Не планировали мы его особенно…

— Господи, взрослые люди! Кроме страстей и гормонов, в семье вообще есть ещё что-нибудь? Контрацептивы, например?

— Саш, ну хватит мне нотации читать. Скажи лучше, что делать.

— Так я тебе не Господь Бог и не психотерапевт…

— А ты бы что на моем месте сделала?

— Как минимум не спешила бы со вторым ребёнком… Вы сейчас разбежитесь, а детям травма на всю жизнь…

— Ну я не о прошлом, а вот о сегодняшнем. Представь: у тебя двое детей и муж, склонный к загулам. И даже не обещает прекратить, потому что, видите ли, чувствует себя самцом. А это оскорбительно, мучительно, это обидно, Саш! Что бы ты на моем месте сделала?

— Ну начнём с того, что я уже никогда на твоём месте не буду. Двоих детей у меня никогда не будет. Даже одного, своего, и того не будет. Разве что усыновить кого-нибудь. А детей у меня, Маруся, не будет не только потому, что врачи идиоты…

— Саш, ну ладно, не надо, я глупость спросила…

— Нет, Маруся, давай  начистоту поговорим. Надоело мне в молчанку играть и по жизни тащиться, как за моим лабрадором… Так вот, детей у меня не будет, потому что  Васька твой действительно самец…

— Здрасти, приехали! А здесь-то Васька чем виноват?

— Да ничем. Никто не виноват. Просто когда он мне говорил, что от тебя уйдёт и на мне женится, я поверила, идиотка. Ну ты ж его знаешь, он ласковый, кого хочешь в чем хочешь убедит…

— Подожди, Саш, я что-то не пойму. Запуталась. Не надо было с лабрадора начинать. Когда это он тебе такое говорил?

— Да как только мы любовниками стали. Год назад. Я сразу и забеременела.

— От Васьки?

— От Васьки, Маруся. Мы с ним два месяца встречались. Я ребенка хотела.  Я такая была счастливая… Он же сказал, что ушёл от тебя, что будет разводиться… А как только узнал, что я ребёнка жду, тут же и исчез с горизонта. Да это бы и не страшно, я ж уже не одна была, ребёнок во мне жил. Но когда я узнала, что он от тебя не уходил, и что ты тоже ребёнка ждешь… Во мне как будто лопнуло что-то внутри. В больнице  в себя пришла, врачи глаза прячут, толком ничего не говорят… Ну а потом уже признались, что не будет у меня детей — ни от Васьки, ни от кого…

— Я не знала… Не знала, что от Васьки… Что Васька… Ох, Сашенька, что же нам делать-то с тобой? Я тебя ненавидеть должна —  за то, что ты его любовницей была, а мне тебя так жалко, так жалко…

— А ты себя пожалей, Маруся. Ты ж у него на поводке болтаешься, даже по сторонам не смотришь. Васька твой со всем офисом переспал, а ты после каждой любовницы ему ребёнка рожать будешь? Ты о себе вообще думаешь?

— Ты мне просто завидуешь, Саша. У меня дети, муж. Да, погуливает иногда — так с кем не случается? А так у нас все хорошо. Все просто замечательно. А то, что я тебе тут жаловалась,- ерунда. Это меня с коктейля развезло. Я ж год не пила…  Так что все путём, Саша. Пошла я. Дома муж, дети заждались. Пока, подруга. И чтобы я тебя рядом с моим мужиком больше не видела, иначе я за себя не ручаюсь! Жалость пройдёт, а вот злость — вряд ли.

Турки скачут по гробам

Прямо в город Амстердам.

Лабрадор, Гибралтар,

Закрывается ангар…

Тьфу, это ж надо, как песня привязалась…